Я сидела в местном отделении мальтийской полиции, офицер не спеша впечатывал в протокол номер моего паспорта, а в голове моей звучала фраза: «Технически это считается воровством».
Но обо всём по порядку.
История началась в субботу, когда мы таки выбрались из своей мальтийской штаб-квартиры и решили поехать на остров Гозо на фестиваль фейерверков.
Дни #digitaldacha проходят в залитой солнцем гостиной с окнами от пола до потолка за переговорами по Скайпу, настройкой таргетированной рекламы, вебинарами, консультациями с клиентами. И вот мы поставили все дела на паузу и выбрались, наконец.
До Гозо нужно плыть на пароме. Мы по русской привычке потолкались в очереди и когда двери открылись, а эскалаторы включились, я устремилась вперёд, чтобы занять лучшие места на верхней палубе. Я не толкалась, нет. Я просто люблю быстро ходить, поэтому на открытую солнце и морскому ветру палубу я влетела первой и начала быстро оглядываться, чтобы занять самые козырные места.
Козырными местами оказались деревянные скамейки со столиком. Рядом со скамейкой стояла небольшая бежевая сумка цилиндрической формы. Было похоже, что внутри стакан для кофе. Причём кофе ещё горячий, потому что прям чувствовалось, что сумку только-только оставили. Кто-то из тех пассажиров, которые приехали с Гозо и вот только что шли нам навстречу по коридору. На сумке был ярлык всем известного фотоаппарата.
«Тебя что родители не учили, что брать чужое нельзя?» — спросила меня Елена. Или этот вопрос просто прозвучал у меня в голове.
Но я уже взяла тяжёленькую сумку и осторожно заглянула внутрь. Нет, там был не тамблер с кофе. Огромный тяжеленный объектив. Такой, которым, кажется, фотографируют львов и жирафов на сафари в далёкой Африке. А я прям чувствовала, как обрывается сердце у хозяина, когда он (или она, хотя мне сложно представить девушку, которая тягает такой объектив) обнаруживает пропажу, начинает судорожно вспоминать, где видел сумку в последний раз, всё тело бросает в жар так, что футболка прилипает, в голове: «Как? Как я могу такое допустить? Что ж я за бестолочь!»
Что вы теряли? Я не спрашиваю, теряли ли вы, потому что мы все что-то да теряли.
Я забывала паспорт в кармане впереди стоящего кресла, оставляла зонтики в такси и в поездах, теряла цифровые фотоаппараты и забывала лэптоп на заднем сиденье машины. Я знаю это ощущение полной пустоты внутри и только сердце, на мгновение переставшее подчиняться закону притяжения будто на атракционе в парке развлечений. Это мгновение, а потом — уххххх! вниз! — и много-много-много обрушившегося с этой аттракционной высоты чувства вины. И мыслей: А где сейчас моя вещь? Что с ней? С кем она? Кто её держит и вертит в руках?
Я беру сумку с объективом в руки и думаю: «Я тебя верну».
Делов-то дров, сейчас доплывём до острова, у паромной службы наверняка есть бюро находок, сдам туда Найдёныша. Да, я уже дала ему имя. Хозяин хватится и, скорее всего, обратится с бюро находок парома и, та-дам, всё найдётся и они воссоединятся.
Минут через 20 с нашей верхней палубы мы видим, как паром швартуется, спускаемся по трапу в здание вокзала и я подхожу человеку в куртке с нашивкай Security.
— Я нашла на пароме сумку. Куда её можно сдать?
— Тут сумку нашли, — кричит щупленький чувак в форме охранника девушке, пробивающей билеты, — Что с ней делать?
Немного не то, что я бы ожидала от Security.
— Отнесите в полицию, — говорит девушка, — и машет в сторону здания с флагом через дорогу.
Уже потом, прокручивая эту ситуацию в голове, я понимала, что нужно было пойти в полицию.
Что в других странах полиция — это, вообще-то, служба, которая помогает людям. Но тогда у меня в голове загорелась бегущая строка: «Хорошего от полиции не жди. Они заберут сумку себе, продадут и ищи-свищи. Да и кроме того, ну кто будет искать пропажу в полиции, право».
— Пойдёмте, девчонки, вернёмся домой и там разберёмся — сказала я, закинула сумку на плечо и зашагала в противоположную от полицейского участка сторону. К автобусной остановке.
Считалось ли это технически воровством?
Наш обратный паром приплыл на Мальту почти в полночь. Шутка ли, мы же ездили смотреть фестиваль фейерверков. Так себе удовольствие, надо сказать. На вокзале прибытия нас встретил угрюмый сотрудник, подметающий полы в зале. Ни сотрудников информации, ни охраны, ни бюро находок. Я покрепче прижала к себе сумку с Найдёнышем и мы поехали домой.
— А что если это Вселенная подкинула мне эту сумку? — начала думать я. — Вот я тут себе представляю, как хозяин горюет. А может, это богатей какой-то и ему всё равно, м? А я продам это объектив и это окупит весь мой отпуск. Смотри-ка, я уже на Амазоне посмотрела, сколько эта штука стоит. Ого-го!
— Ничего в этой жизни не достаётся просто так, — звучал в моей голове голос Скептичной-Вари-Верящей-Во-Всякую-Эзотерику, — Это не твоё. Получишь тут, Вселенная заберёт своё где-то в другом месте. И ты не знаешь в каком. С такими штуками шутки плохи.
Тем временем, отбросив голоса о милости вселенной, я зарегистрировалась в нескольких группах Malta Lost and Found в Фейсбуке и опубликовала там объявление о находке. Посыпались перепосты — оххх, чтоб мои посты так перепощивали, как это объявление.
Какой благородный поступок. Отдайте это сотрудникам парома. Передайте в полицию. На пароме что нет бюро находок? Технически это считатется воровством.
Довольно быстро мои посты и перепосты начали комментировать.
Мне, наконец, удалось сосредоточиться и подумать, как правильно поступить. Я поняла, что страх полиции нисколько не связан с этой самой мальтийской полицией. Что это какой-то наш национальный страх людей в погонах. И что хозяин сумки вполне может заявить в полицию о пропаже, и даже не задуматься о том, чтобы искать объявление в Фейсбук группе Malta Lost and Found.
И что там сделает полиция с этой сумкой, будут искать владельца и будут ли пробивать в компании регистрационный номер оборудования, который, возможно, зарегистрирован, а может, продадут объектив и потратят деньги на благотворительность, нужды полиции или даже заберут себе и сами съездят в отпуск. Это уже не моя ответственность.
Я здесь не для того, чтобы играть в супергёрл или устраивать детективное расследование. Моя ответственность — do the right thing.
Когда я забрала сумку с той солнечной палубы парома, я хотела как лучше. Я, правда, думала, что бюро находок на паромном вокзале — это само собой разумеющееся. Но нет. Когда мне сказали отнести сумку в полицию, я испугалась. У меня голова непроизвольно вжимается в шею, когда я вижу людей в форме.
Но в понедельник я стояла на пороге отделения мальтийской полиции и говорила человеку в голубой форме с нашивкой Pulizija: «Я кое-что нашла и хочу об этом заявить».
Он подробно расспросил меня о том, что случилось, рассмотрел всё содержимое сумки, составил протокол, опись,указал примерную стоимость, взял у меня все мои контакты, позвонил в управление, чтобы уточнить, числится ли что-то подобное в поиске.
— С протоколом всё готово, я сейчас выпишу вам счёт, — под конец сказал он.
— Счёт?
— Если за год владелец этой штуки не появится, то она станет вашей.
— Я очень надеюсь, что вы его найдёте, — сказала я.
— Мы постараемся.
У меня нет какого-то глубокомысленного вывода. Но для меня эта история стала напоминанием, что что бы то ни было, не верь предубеждениям в своей голове и do the right thing.
Я страшно люблю ваши истории. Расскажите в комментариях о ваших находках и пропажах а, может быть, о чудесных воссоединениях с вещами. Что бы вы сделали на моём месте, если бы увидели одинукую сумку с объективом, стоящую на палубе? И мне, конечно, очень интересно, знаком ли вам страх людей в форме и согласны ли вы со мной, что это русская особенность.
Вот так много вопросов. Я очень надеюсь на ваши комментарии.
